Спальные комнаты. Второй этаж.

...

Джейн пронуслась, но позже обычного, чему и несказанно удивилась. Ведь сегодня же все-таки важное событие - необходимо подготовиться к балу!
Вторым странным случаем был тот факт, что Элизабет отсутствует, ее нет в комнате.
Теперь мне даже не с кем посоветоваться по поводу последнего украшения к платью, -огорчилась Джейн. И куда же она могла пойти утром, я недоумеваю. Погулять? Но какие могут быть прогулки именно сегодня?, -удивилась девушка, не понимая характера, а точнее впечатлительности своей сестры, своего одновременно советчика, заменяющего ей лучшую подругу. Сама мисс Джейн была в меру серьезна.
Она встала, и, умывшись водой из кувшина, стала готовиться. Взяла платье, лежащее поблизости, еще раз внимательно осмотрела его.
Но надо одеваться пока в обычную одежду и идти обедать. И как пронзительно будет кричать маменька, если Джейн ввиду своей рассянности задержится немного!

----> Лонгборн. Первый этаж.
Осторожно постучав в дверь, Элизабет вошла. Она улыбнулась сразу, как только увидала любимую сестренку, в задумчивости закусившую губу перед своим бальным платьем.
- Что тебя не устраивает в нем? - ласково спросила она, подходя к Джейн, чтобы поцеловать ее в щечку. По пути Элиза положила книгу на зеркальную полочку, взглянув ненароком в зеркало и ужаснувшись растрепавшейся прическе. "Видимо, я о кору дерева зацепилась" - поправила она смешно выбившийся из прически локон.
- Давно ли ты встала, дорогая? - она придирчиво оглядела сосредоточенную головку старшей сестры.

Услышав скрип открывавшейся двери, Джейн моментально повернула голову в сторону входа. На пороге стояла любимая Элизабет, и как показалось девушке, она была радостной и цветущей (впрочем, как всегда).
- Доброе утро, дорогая, -ответила Джейн. Ты спросила о платье? Я... я точно не знаю, но мне кажется, что чего-то не хватает. Какое-то оно очень простое. Помоги мне определить, пожалуйста. Как тебе кажется?
Тут Элизабет задала сестре еще один вопрос, и Джейн сразу сказала:
Только что. Я опоздаю на завтрак! Сестры проснулись?

Элизабет смотрела на сестру и улыбалась. "Неужели она и вправду сомневается в том, что внимание всех мужчин, вне зависимости от платья, будет приковано к ней?" Лицо Джейн, милое, как с портрета ребенка, выражало растерянность, и глаза Элизабет заблестели доброй усмешкой, что и стало ответом на вопрос сестры. Элиза перевела взгляд на платье, которое казалось ей вполне приемлемым для красавицы Джейн. Оно так чудесно подходило ей к золотым волосам, было таким нежным и простым, как и сама Джейн, что Элизабет только вздохнула и, чуть пожав плечом, вновь перевела глаза на Джейн.
- Сестры проснулись и уже подслушивают разговоры родителей, - улыбка с лица Элизабет исчезла. - Нет, Мэри-то, как обычно, репетирует свое выступление на балу! - поторопилась отгородить среднюю сестру от подозрений в невоспитанности Элиза.
- Да не волнуйся, Джейн, ты не опоздаешь. Судя по запахам, завтрак на столе. Но вот матушка еще не была готова завтракать, когда я пришла. Собирайся пока, а я постель уберу.
Элиза снова взглянула на платье Джейн.
- Нет, Джейн, платье прекрасное.
Она провела по нежной ткани рукой и чуть склонила голову. Затем она аккуратно взяла платье в обе руки за плечики и, мурлыча себе под нос, закачалась с ним, представляя себе, как оно будет развеваться во время танца.
- Даже не знаю, что бы к нему можно было добавить, чтобы оно стало лучше.
Элиза приложила платье к плечам сестры, окинула ее взглядом с головы до ног и снова вернулась улыбающимися глазами к глазам сестренки.
- Ты прекрасна, Джейн!.. Бингли не уйти! - Элизабет прыснула, но поспешила добавить. - Лишь бы тебе он понравился.

Глаза Джейн загорелись интересом и любопытством.
- И что они там подслушали? Сказали тебе что-нибудь?, -спросила мисс. А Мери лучше бы чем-нибудь другим занялась, к примеру, помогла бы другим с их нарядом..., -сурово добавила она.
Джейн глядела, как Элиза (по ее мнению) дурачилась. Джейн не смогла удержаться от смеха, когда сестра закружилась по комнате с платьем.
- И тем не менее, постараюсь никого не расстраивать, а потому быстро спущусь. А ты? Ты же голодна... я ценю твою помощь, но я сама могу заправить постель. Пойдем лучше вместе кушать... пожалуйста, -добавила Джейн последнее слово, так как ей хотелось пойти вместе с Элизабет.
Девушка начала собираться, как вдруг услышала еще одну фразу насмешницы Лиз, причем очень остроумную.
- А... Бингли... я даже и не знаю, понравится ли он мне..., -она вздохнула, -только бы он не был денди.

Джейн и сама ребенок! - в умилении подумала "взрослая тетя Лиз", увидев живейший интерес в глазах старшей сестры. Она с улыбкой повела бровью, что выразило что-то типа "Ну раз тебе и впрямь интересно, я скажу, конечно", и ответила на вопрос Джейн, с каждым словом всё более оживляясь интересом обсудить новость с сестрой, первой, по мнению самой Лиз, претенденткой на счастливое времяпрепровождение на завтрашнем балу:
- Китти сказала, что с мистером Бингли приедут из Лондона не 12 дам, а всего лишь 6, и то, все только родственницы: 5 сестер и одна кузина, - Лиззи подошла к кровати, чтобы помочь сестре в укладывании постельного белья.
- А вот изменилось ли количество джентльменов - неизвестно. Думаю, что, как и предполагалось, их будет семь. Отлично! Один - лишний. Как раз для нас! - Элизабет подбросила и, поймав, хлопнула обеими руками подушку, смешливо глядя в глаза сестры, и девушки звонко в лад рассмеялись.
- Мэри... - вздохнула Лиз, когда Джейн, отсмеявшись, заговорила о ней. - Она озлоблена на всех. Ей не до платьев, ты ж ее знаешь.
Джейн вздохнула, подтвердив мысленное сочувствие к средней сестре, которая убедила себя и других, что ей не суждено кому-нибудь понравиться и счастливо прожить свою жизнь. Элизабет отвлеклась от уборки постели на платье Джейн, и грустное молчание вновь сменилось добродушным смехом.
- Я голодна? Вот еще! - и Элизабет аккуратно разложила бальное платье сестры на спинке стула и снова вернулась к уборке постели. Она вместе с Джейн ухватилась за покрывало и чуть потянула его к себе, давая сестре понять, что она сама его хочет застелить, ведь Джейн еще одеваться и убирать волосы, как вдруг, неожиданно, получила от сестры отпор, мол, она сама справится с этим покрывалом.
- Да ладно, я помогу!.. Вот именно! Конечно вместе пойдем, потому и хочу тебе помочь. Давай-ка одевайся. - Лиз дозаправила покрывало и подошла к Джейн, чтобы помочь быстрее надеть домашнее платье.
-...Только бы он не был денди. - в задумчивости произнесла Джейн, медленно поправляя плечики своего платья, пока Элиза завязывала ей сзади на нем бант. "Видимо, Дженни вспомнила о том бессовестном поэте, который одевался так, чтобы все в этой провинции поняли, с каким величеством они имеют счастье здесь общаться" - воспоминания о давно минувших днях наполнили сердце Элизабет глухой волной злобы к негодяю и сочувствия к сестренке. Но она решила не дать сестре впасть в унылые воспоминания и веселым звонким голосом произнесла:
- Ну вот ты и готова! - она бегло оглядела сестру, легким прикосновением к плечам помогая ей развернуться к себе лицом.
- Осталась только прическа - сказала она, бережно подталкивая ее ладонью к туалетному столику, как вдруг девушки услышали высокий и раздраженный голос матери снизу:
- Джейн! Лиззи! Ну где вы там?! Сколько уже можно спать? Спите до полудня! Принцессы нашлись! Немедленно спускайтесь к завтраку!

Джейн довольно улыбнулась, подумав и в то же время сказав вслух свои мысли:
- Отлично! Значит, у меня намного больше шансов, чем я ранее думала! А откуда наша проказница это узнала, а?!, -с интересом спросила Джейн.
В этот момент Лиз кинула ей подушку, и ловя ее, девушка чуть не свалилась, однако громко захохотала.
Таким же серьезным тоном, как и у сестры, Джейн принялась размышлять:
- Понимаю, она хочет произвести на всех впечатление... Однако, согласись, внешний вид тоже немаловажен. Ну и сумашедший дом там, наверное, внизу! Уже представляю, что именно я увижу, когда спущусь!, -пошутила Джейн.
Мисс продолжила складывать постельное белье, одновременно с этим болтая с сестрой.
- Ты не хочешь есть? Не верю!, -с этими словами она потянула покрывало на себя.
Беспрекословно подчиняясь команде сестры, Джейн послушно вздохнула и стала одеваться, в задумчивости иногда гладя растрепанные волосы.
- Да, ты мастер прически, сделай мне что-нибудь красивое!, -попросила девушка.
Вдруг послышались сказанные жутким противным голосом слова:
- Джейн! Лиззи! Ну где вы там?! Сколько уже можно спать? Спите до полудня! Принцессы нашлись! Немедленно спускайтесь к завтраку!, -причем идея последней фразы о "принцессах" было явно папина.
- Скорей! Пойдем! Быстрей!, -торопила сестру Джейн.

А откуда наша проказница это узнала, а?!
- Подслушала, конечно! - Элизабет усмехнулась. - Видимо, миссис Лонг заходила к матушке утром.
Да, ты мастер прически, сделай мне что-нибудь красивое! - Элизабет воодушевилась этой похвалой и, заглянув через зеркало в глаза сестры, улыбнулась ей с благодарностью.
Но от голоса матери вздрогнула вместе с Джейн.
Скорей! Пойдем! Быстрей! - торопила ее сестренка, хотя она даже и щетку в руки еще не брала. Элизабет решила сымпровизировать и, не расчесывая локоны Джейн, ловко собрала их в руки со всех сторон и аккуратно скрутила их, подворачивая так, что получалась весьма замысловатая форма. Она, стараясь не разрушить этот пышный узел, осторожно вынула из него одну руку, другой удерживая прическу на месте, и быстро собрала в ладонь все шпильки с туалетного столика и бережно закрепила прическу на голове Джейн еще до того, как дверь их спальни распахнулась, и на ее пороге оказалась матушка.
Но Элиза сначала взглянула не на нее, а на отражение Джейн в зеркале: ей было важнее справедливо оценить свою работу. После того, как она сделала вывод, что прическа Джейн вполне сойдет за приемлемую, она нечаянно перевела глаза и на свое отражение на ее фоне.
"Ужас!" - мысленно воскликнула Лиз, стараясь хоть как-то прибрать и свои волосы.

- Подслушала, конечно! - Элизабет усмехнулась. - Видимо, миссис Лонг заходила к матушке утром.

- Я, разумеется, не одобряю такое поведение, -усмехнулась Джейн, хотя говорила серьезным голосом (как всегда), -но в данном случае оно вполне оправдано.
Джейн не могла понять, что же такое красивое сотворила ей Элиза, она разрывалась между желанием посмотреть в зеркало и готовностью бежать вниз. Тем не менее, Джейн хорошенько нагляделать на свое отражение.
- Это превосходно, Лиззи..., -завороженно сказала она сестре. У тебя большие способности!
И тут с жутким скрипом раскрылась дверь.

У миссис Беннет с самого утра настроение было превосходным! Во-первых, не могло не радовать то известие, которое принесла в их дом соседка, прекрасная миссис Лонг, неутомимая разносчица новостей. Оказывается, мистер Бингли не будет так уж сильно глумиться над ними, скромными провинциальными леди, привезя из столицы целых двенадцать расфуфыренных барышень, на фоне которых ее, миссис Беннет, дочери покажутся ощипанными курицами в своих далеко не дорогих и мало украшенных платьицах, без знания новомодных веяний в прическе и фасоне шляп.
"Как он мил, этот мальчик, хоть я его и не видела никогда вблизи! Но то обстоятельство, что количество дам уменьшилось ровно вдвое, не может не говорить о его такте и хорошем воспитании" - думала миссис Беннет о человеке, который вряд ли мог себе представить, какое волнение и какие перипетии фантазии могут разгуляться в головах хартвордширских матрон и их дочек.
Правда и кавалеров, по сведениям миссис Лонг, значительно уменьшилось, что не могло не огорчить добрую миссис Беннет. "Вот бы за один вечер всех дочерей сосватать!" - возмечтала она, когда услышала, что модных кавалеров из Северной Англии на балу у Лукасов вместе с Бингли будет целых семь! Но миссис Лонг не оставила надежды на это, сообщив, что из достоверных источников она точно знает, что джентльменов в Незерфилде гостит от силы трое, но никак не семеро.
Поэтому теперь, когда она вышла из кабинета мужа, попытавшись поделиться с ним своими сомнениями, радостями и огорчениями и встретив ничтожное, холодное и бессовестное непонимание с его стороны, она терзалась в душе противоположными чувствами, в которых превалировало скорее раздражение, по совокупности отрицательных эмоций от всего этого.
Увидев, что завтрак в тарелках давно остыл, она внезапно почувствовала острый приступ голода и гневно завопила на прислугу, которая, по ее мнению, должна была в течение всего этого часа, на который опаздывал уже завтрак, подогревать еду на медленном огне. Пока миссис Беннет давала распоряжения по поводу завтрака, она заметила, что не все ее дочери еще спустились из своих спален и поздоровались с ней. Она подошла к лестнице и закричала, запрокинув голову так, чтобы видеть дверь в комнату Джейн и Элизабет:
- Джейн! Лиззи! Ну где вы там?! Сколько уже можно спать? Спите до полудня! Принцессы нашлись! Немедленно спускайтесь к завтраку!
Не услышав в ответ мгновенной положительной реакции на столь затратную свою реплику, она возмутилась до глубины души. Мать подождала еще пару мгновений и решила самолично проверить наличие старших дочерей в их комнате.
Она быстрее молодой прислуги взобралась на второй этаж по винтовой и довольно крутой лестнице и без лишних церемоний распахнула дверь.
Эти девчонки спокойно и нагло занимались своими прическами, нисколько не заботясь о нервах их матери, которая уже бог весть что подумала! Причем, Джейн хотя бы проявила какую-то заинтересованность в ее появлении, а вот мерзавка Лиз даже бровью не повела, всецело посвятив свой интерес созерцанию себя в зеркале!
- Ах ты негодница! Тебе что, твои космы дороже матери? Отвечай, мерзавка!

Днейн почувствовала себя так, как будто ее сзади ударили топором по спине и теперь она рычит, хочет все рвать и метать от боли за сестру! Ей хотелось защитить Лиззи, отомстить!
Но Джейн была почти бессильна, а потому пока решила послушать, что ответит Элизабет, чтобы потом в нужным момент вмешаться.
- Добре утро, маменька! Не вините Лиз: это я ее отвлекла со своей прической! Жаль, что я ее не послушала: она торопила меня к столу!
Ложь во спасение Элизабет.

Когда Лиззи услышала истошный матушкин крик, ее глаза распахнулись так, что ресницы коснулись бровей. Вся прическа мгновенно распалась, так как руки Элизабет непроизвольно опустились, выронив и щетку, и шпильки на пол. Она взглянула недоумевающим взором, в котором таилось возмущение от такого обращения к ней, сначала на Джейн, а потом медленно перевела взгляд и на матушку, изо всех сил стараясь погасить в нем огонь обиды.
- Что отвечать, матушка? Дороже ли мне мои космы вас? Надеюсь, что ваш вопрос имеет риторический характер, ибо отвечать на него хоть как-то было бы верхом неприличия, а посему позвольте принести вам свои извинения и пожелания доброго утра.
Щеки Элизабет пылали, она чувствовала это и потому в поклоне склонила голову гораздо ниже обычного. Ее ноздри подрагивали, зубы были сильно стиснуты, глаза влажны от перевозбуждения.
Когда сестра заступилась за нее, не дав матери снова сказать что-то обидное, слезы навернулись на глаза, не удержанные гордостью.
"Лишь бы только не скапнули! Лишь бы высохли! Высыхайте немедленно!" - приказывала она своим глазам, стараясь смотреть выше, в то время, как голову наклоняла все ниже. Она пялилась на платье матери, слушая свой шум в ушах и недоумевая, почему именно сочувствие и заступничество ближнего способны сломить крепчайшую оборону самоуважения и крепости духа, удерживающих жалость к себе в самых недоступных тайниках сердца.

О! Миссис Беннет была весьма довольна эффектом своей непродолжительной, но очень эмоциональной речи. Элизабет, эта гордячка, любимица мистера Беннета, была повержена. Мать одних только дочерей (и почему Бог так немилостив к ней?!) с удовольствием впитывала в себя наблюдение за скрытой злостью своей второй дочери, и от этого к ней с каждой секундой возвращалось утреннее превосходное настроение. Джейн, конечно, тоже злилась на нее: и в этих кротких глазках заблистал огонь неодобрения, - но это было только ей на пользу - порозовевшие от негодования щечки были ей так к лицу! Ага, она пытается выгородить Лиз, свою подружку, которая воспитывает в ней лишнюю, порочную в нынешних условиях гордыню. Если бы не эта Лиз - была уверенна миссис Беннет - красавица Джейн уже давно бы вышла замуж, даже, возможно, еще за первого своего жениха! Но эти романтические книжки! Все из-за них. Очень даже возможно, что именно они внушают юным леди вести себя в обществе молодых людей принцессами, совершенно не заботящимися о своем будущем и о необходимости выходить замуж!
Прищурив глаза, миссис Беннет внимательно выслушала всё, что выразительно прошипела Элизабет, вряд ли когда-нибудь способная найти себе мужа - кто будет терпеть такой вздорный характер?! - и с невообразимым удовольствием углядела на ее глазах слезы, приведшие ее в состояние, близкое к счастью, что явилось причиной появления на ее лице снисходительной улыбки и даже доброго голоса во фразе:
- Ладно уж, прощаю, но больше не смей не реагировать на меня, когда я вхожу в вашу комнату!
Дождавшись, когда Элизабет всё-таки поднимет на нее свои злые глазки, миссис Беннет еще довольнее добавила, поведя бровью:
- Итак, девочки, поторопитесь спуститься к завтраку. Он и так слишком задержался. Хорошая прическа, Джейн, умница, - добавила она напоследок, разворачиваясь на каблуках, чтобы уйти.

Джейн вздохнула от облегчения.
- Мы уже идем, матушка, не правда ли, Лиз?! -и с этими словами Джейн быстро, и, чтобы не видела мать, посмотрела своими добрыми искрящимися глазами на Элизабет.
Джейн схватила сестру на руку и открыла дверь к выходу.
Обошлось на этот раз!, -подумала она.

Голос матушки явственно свидетельствовал о ее удовлетворении относительно гнева и смущения Элизабет. Эта ледяная мысль мгновенно отрезвила девушку и высушила ее непрошеную слезу. Она неожиданно легко взяла себя в руки и выпрямилась, еще сильнее, чем обычно, отведя назад плечи, медленно и гордо подняв голову. Она выразительно подняла ресницы и вперила холодный взгляд в глаза матери.
Нельзя сказать, что она ее не любила: это неестественно не любить собственную мать. Если бы миссис Беннет была хоть на йоту более чуткой и не такой сварливой, Элизабет, возможно, и не отходила бы от нее, даже несмотря на полное несоответствие их характеров, интересов и жизненных принципов. В конце концов, Элизабет могла любить только того, кто хоть немного мог бы в ней нуждаться, а поведение матери всегда сигнализировало о том, что для нее ее вторая дочь - обуза, которая должна была родиться мальчиком, а коль уж уродилась девочкой, то скорей бы сбагрить ее замуж - все равно кому, лишь бы желающий нашелся. И это убеждение сформировалось не от детской обиды, а от довольно частых и безыскусных слов самой матушки, не утруждающей себя заботой об ущемлении гордости Элизы. Элизабет слишком уважала отца, чтобы осуждать его выбор. И потом, судя по всему, отец с матерью, хоть и пребывали в состоянии непрекращающихся перепалок, но не страдали от него, даже напротив, в случае внезапного затишья стремились снова поддеть друг друга новой репликой. Это была их игра, а по сути они все же любили друг друга.
Джейн вывела Лиз из угрюмой задумчивости своим ласковым и светлым взглядом. Элиза не могла не улыбнуться ей в ответ и, уже в совершенно успокоенном состоянии духа, спустилась с ней к завтраку, по-детски размахивая схваченной Джейн рукой и изо всех сил стараясь громко не смеяться.
---> Лонгборн. Первый этаж.